소유주와 소유물 사이의 소유관계는 내재소유주구문과 외재소유주구문을 통해 표현될 수 있다. 내재소유주구문은 소유형용사나 명사의 속격을 사용하여 명사구의 범위 안에서 소유관계를 구성하는 형태를 지칭하는데, 소유물NP가 지배어이며, 소유주NP는 종속어가 된다. 외재소유주구문은 소유주NP와 소유물NP가 하나의 구를 이루지 않고, 별개의 통사적 위치를 차지하는 형태인데, 그들의 소유관계는 많은 경우 문맥을 통해 결정된다. 이러한 형태적 차이로 인해 외재소유주구문은 소유주가 소유물에 가해지는 행위의 반경에 놓인, 상황의 직접적 혹은 간접적 참여자라는 사실을 표시하는 반면, 내재소유주구문은 이러한 의미자질에 대해 무표적이다. 본 논문은 러시아어 외재소유주구문인 여격, 대격, у 생격, к 여격소유주구문의 범위를 비분리성 소유관계로 고정하고, 이 안에서 각 구문들을 그 의미와 분포를 중심으로 비교, 고찰하였다. 이들은 소유주의 의미역에 따라 결합하는 동사의 어휘의미부류가 결정되고, 이를 기반으로 ‘소유주와 상황의 연관성’을 각기 다른 양상으로 표현하고 있다. 대격은 소유주를 동사 행위의 직접 대상인 피영향자로 제시하고, 여격은 소유주를 경험자와 수신자로 제시한다. 반면 у 생격은 소유주를 장소와 근원으로, к 여격은 소유주를 이동의 착점으로 제시한다. 그러므로 동사가 소유주를 행위의 직접 대상으로 선택하면, 자연 소유주는 대격을 취한다. 반면 동사가 신체부위를 행위의 직접 대상으로 선택하면 소유주는 여격, У생격, к여격을 취한다. 이 가운데 여격소유주구문은 신체부위에 대한 물리적 작용이나 접촉의 동사들, 그리고 소유주로 향하는 이동의 동사들과 결합한다. У생격소유주구문은 폭넓은 의미의 동사들과 결합하는데, 많은 경우 소유주로부터 이탈의 방향성을 갖는 동사들과 결합한다. к여격구문은 소유주로 향하는 방향의 이동동사와 결합하는 분포를 보인다. 이러한 의미와 분포상의 차이는 각 구문들 사이의 경쟁을 통해 더욱 명료하게 드러난다. 여격/대격소유주구문의 선택은 신체부위에 가해지는 행위의 반경에 소유주가 얼마만큼 놓여 있는가에 달려있다. 여격소유주구문에서 소유주는 신체부위에 가해지는 행위를 통해 그의 이해관계가 영향을 받는다는 점에서 행위의 반경에 간접적으로 놓이는 반면, 대격소유주구 문에서 소유주는 행위의 직접 대상으로 그 전체가 행위의 반경에 놓인다. 여격/У 생격소유주 구문의 경쟁에서 전자는 소유주를 신체부위에 가해지는 행위의 영향을 받으며 그것을 인지하는 경험자로 제시하는 반면, 후자는 소유주를 소유물이 존재하며, 그에 대한 행위가 벌어지는 장소로 제시한다는 점에서 구별된다. 여격/к 여격소유주구문의 경쟁에서는 전자는 신체 부위에 가해지는 행위를 통해 소유주의 이해관계가 변화되고, 영향받는다는 점을 부각시키나, 후자는 그럴 수 없다는 점에서 구별된다.
С формальной точки зрения посессивные конструкции могут быть подразделены на конструкции с внутренним посессором и конструкции с внешним посессором(далее КВП). Конструкции с внутренним посессором реализуется в форме атрибутивной синтагмы, состоящей из вершинного имени-обладаемого и зависимого имени-посессора. В КВП вместо одной именной группы имеется две синтаксически непосредственно несвязанные именные группы, т.е. посессора и обладаемого. В русском языке характерны два типа КВП: конструкция с экстрапозицией посессора и конструкция с экстрапозицией обладаемого. Конструкции с внешним и с внутренним посессорами различаются прежде всего зависимостью посессора от именной группы обладаемого. В конструкциях с внутренним посессором посессор подчиняется обладаемому, а в КВП посессор занимает отдельную синтаксическую позиция, несвязанную с обладаемым. Мы считаем, что из такой формальной разницы вытекает семантическое, прагматическое свойство КВП. КВП маркирована свойством “вовлеченность посессора в ситуацию" и соответственно выделяет его как полноценный участник ситуации. В то же время конструкция с внутренним посессором таким свойством не маркирована. В данной статье мы рассмотрели четыре КВП в пределах неотчуждаемой посессивности, т.е. конструкции с посессором на дательном и винительном падеже и с посессором с предлогами у и к. Они по-разному выражают “вовлеченность посессора в ситуацию” и в разной степени выделяет его. Мы предполагаем, что в большей степени это связано с семантическими ролями посессора в каждой из этих форм. Дательный посессор имеет семантические роли “экспериенцер”, “реципиент”, винительный - “пациенс”, предложный у - “пространство”, “источник”, предложный к - “точка прибытия”. Исходя из этого, эти КВП могут появляться в разных условиях, которые были проанализированы в этой работе в связи с типами посессивных отношений и с семантикой предикатов-глаголов. В завершение была высказана гипотеза о том, что в русском языке конструкция с дательным посессором является прототипической, так как во-первых, ее сфера появления наиболее полно совпадает с неотчуждаемой посессивностью, во-вторых, она конкурирует с тремя другими рассмотренными конструкция и в-третьих, только она имеет формальную аналогию в других языках.